Ненаучно о пандемии
Профиль автора →- Древлее православие в светской поэзии
- Режим работы музея древлеправославной культуры во Ржеве
- Икона «Никола Отвратный» и наши дети
- В Москве откроется выставка «Рисованный лубок старообрядцев»
- В Хвалынске проходит выставка, посвященная возрождению старообрядческого Свято-Успенского Серапионова монастыря
- Красивые песнопения в исполнении талантливых студенток 1-го курса Московского старообрядческого духовного училища
«Ничто не вечно под солнцем…» – разве мы не знаем этой железной истины? И тогда, спрашивается, зачем стремимся сделать что-то особое, серьёзное, даже выдающееся? Ведь не только мелкие предметы, сделанные руками человека, но целые города разрушаются, даже целые цивилизации, целые народы время сметает в прах…
Не разумнее ли махнуть на всё рукой да ограничиться лишь самым необходимым, только «хлебом насущным»? Стоит ли тратить силы и время на то, что свыше наших материальных потребностей, стараться сотворить некий «хлеб духовный, ненасущный»?
Давайте поразмышляем над этим, вспоминая историю фресок великого русского иконописца Дионисия в Боровске. А именно, в соборе Пафнутьева монастыря, который был освящён в честь Рожества Пресвятыя Богородицы.
Вот даты: родился Дионисий в княжеской семье, среди боярских детей, около 1440 года, а с 1467 по 1477 год расписывал храм – значит, приступил к работам примерно в 27 лет и отдал им 10 лет жизни. Но – приезжайте, приходите теперь в Боровск – нет там фресок Дионисия! Где же они? Рассыпаны вместе со стенами белокаменными…
Оказывается, снесён храм был не под ударами врагов, не из-за стихийного бедствия, но по указанию царя Федора Иоанновича в 1586 году. Да, небольшой по объёму белокаменный собор был разобран и расширен так, что место погребения преподобного Пафнутия оказалось под сводами нового строения. Над мощами поставили раку, крытую листами серебра. Однако, в таком ходе дел не было ничего исключительного. Подобные работы по указанию царя исполнялись и в других монастырях над мощами святых, куда ездили Федор Иоаннович и царица Ирина, с молитвой о рождении наследника. Значит, десятилетний труд Дионисия простоял всего лишь лет сто, чуть более…
А ведь на эти фрески смотрел, после того, как возвращался с Угры, после знаменитого Стояния против хана крымского, великий князь московский Иван Третий – и так они ему понравились, что позвал Дионисия писать росписи в Кремль. Признал, по сути, за ним статус первого иконописца своего поколения!
Ещё две детали интересные. В соборе Пафнутьева монастыря Дионисий ещё писал под началом старого иконописца Митрофана из Симонова монастыря, в мастерской которого начал свой путь. А прославленный на весь свет цвет красочный «голубец» (лучше всего сохранившийся до наших дней в росписях Дионисия в Ферапонтове) – был самым дорогим на Руси. Ведь везли его издалека, из ущелий Бадахшана, с гор Памира (ныне земли Таджикистана и Афганистана). Но где ещё было достать такого небесного цвета?..
Но 20 век, наши археологи и реставраторы обнаружили во время реставрационных работ 1960-х годов 194 белокаменных блока старого собора. А на них – вот чудо! – фрагменты росписей Дионисия и его артели, общим числом 29. А потом ещё в 1973 и 75 годах, при реставрации и укреплении фундамента, – два белокаменных блока с сюжетами… «Вселенский собор» и «Лик»… (ныне они в Музее Андрея Рублёва в Москве).
В размышлениях обо всей этой истории, в горечи, что никогда не увижу во всей полноте тех росписей дионисьевых, с радостью, что всё-таки пробились сквозь века его лики, – написал я такие строки:
ГДЕ ФРЕСКИ ДИОНИСИЯ?
Расписанный Дионисием и его наставником Митрофаном в 1467-77 годах Собор Рожества Богородицы Пафнутьева монастыря был разобран в 16 веке, но в 20 веке были найдены фрагменты фресок.
Мы за свечой сидим, сидим
И тихо, тихо говорим:
«Никто нам не расскажет, отчего
Все фрески Дионисия, как осень,
Слетели с древа – малые листки
Найти в земле случается. Обрывки
Былого райского послания. За что же,
За что нам не надо их прочитать?
…Тот голубец везли с вершин Памира,
Он стал подкладом росписи – лазурь,
Знай, стёрта бирюза была до пыли,
Что ангельским стопам держала путь,
В подкрыльях у Рублёва расцветала,
И пробелами плавила тела. Так свет Фавора
Нам замысел о плоти выявлял.
И всем калекам, труженикам, хворым,
Всем говоря нагляднее, чем речь:
Вот вы к чему, к каким цветеньям лёгким
Все призваны, избранники, на пир!
Пока ж в слезах, в цепях тяжёлой кожи,
Вы связаны – смотрите: васильки,
Цветки узорны в боровском поречье,
Что вскользь Протвы разбросаны, бегут,
Подобье Бадахшана. Им берёзы
Оправой чистой служат, как венцу.
Всё чисто, первозданно, в росах райских,
Свирельно и прохладно, глубоко,
Небесно и без золота прекрасно.
То Дионисий с Митрофаном взял
Не с гор Памира, где отроду не был,
Не из пещер от гулкости земли –
Он голубец заметил васильковый
На девочке, что с Боровска вела
Упрямую и тёплую корову
В рассветном дыме вдоль родной реки…
Автор: Сергий Маркус, ноябрь 2018 г.